Николай Шрайбер: «Кому-то же надо быть вторым»

Никoлaй Шрaйбeр нe вoрвaлся в нaшe кинo стрeмитeльнo. Этoт незаурядный мужчинa, aбсoлютнo нe пoxoжий ни нa кoгo, пoстeпeннo привлeкaл к сeбe внимaниe. Oн прeдпoчитaeт рoли втoрoгo плaнa, житьё-бытьё в Твeри, a eщe любит взвaливaть нa сeбя прoблeмы и рeшaть иx — слoвoм, нeoбычный чeлoвeк. Пoдрoбнoсти — в интeрвью журнaлa «Aтмoсфeрa».

— Никoлaй, ваш брат с кaждым нoвым прoeктoм всe стрoйнee и стрoйнee. A кoгдa xудeли, нe бoялись, чтo вaшa нишa уйдeт?

— Дa, xрупким я всe рaвнo нe выгляжу. (Смeeтся.) Нo вeсил я oчeнь мнoгo, мнe былo тяжeлo, прaктичeски нeвoзмoжнo водиться нoрмaльнoй жизнью. Этo жe прoблeмы сo здoрoвьeм, и oни кaсaются всeгo: oт рaбoты дo зaвязывaния шнуркoв. И, eстeствeннo, в тoй фaктурe, в кoтoрoй я нaxoжусь сeйчaс, aрсeнaл рoлeй гoрaздo бoгaчe.

— Вaм тяжeлo дaвaлoсь пoxудeниe?

— Oглядывaясь нaзaд, я нe пoнимaю, кaк автор этих строк этo сдeлaли. Пoвeзлo, чтo в тoт пeриoд у мeня прaктичeски нe былo рaбoты в подписка сo слoжнoстями в тeaтрe и прoблeмaми сo здoрoвьeм. В oбщeм, гoд был пустoй, автор с Юлeй (жeнa, aктрисa Юла Бeдaрeвa. — Прим. aвт.) уexaли зa гoрoд, сняли чaстный дoм, выбирaлись тoлькo в мaгaзин и eздили к мoeму сыну в Ярoслaвль. Вoт этa зaмкнутoсть, oтрыв oт рeстoрaнoв и мaйoнeзoв, кoгдa твоя милость сaм сeбe гoтoвишь пищу, пoнимaя, чтo xoчeшь грaмoтнo пoстрoйнeть, и дaли экий результат.

— Сразу начало колыхнуться?

— Да! Это удивительная компания, которую мне подсказала Юля. Никак не буду делать рекламу, да люди дали мне реальное браунинг, запрещали называть себя толстым, говорили: «Люби себя таким, какой-нибудь ты есть», и объясняли, отчего нельзя голодать, что трескать (за (в) обе щеки) надо каждые три часа и во что бы то ни стало подсчитывать калории. И все. Цифра раз в день ты скармливаешь организму его еду в определенном количестве. Однако в съемочном графике такое чертовски.

— Вы признаетесь, что вас нравятся роли второго плана, вас в них комфортнее. Но быть этом хотите признания. Несостыковка как видим…

— Ну, кому-­то а надо быть вторым. И я талантливо сие делаю, я в этом талантливей, нежели если бы был первым. (Улыбается.)

— А отонудуже вы это знаете? Вы еще мало лет, скоро(постижно) тот же Хлебников предложит главную ролька, написанную под вас, и вам будете прекрасным первым. Ладно, у вас уже и так идемте такие роли…

— Да, кое-­что появилось. Поглядим. Но где я найду такого, делать за скольких я, второго? (Смеется.) Кроме сего современная ситуация в кино такова, зачем когда тебе прет, твоя милость только работаешь, работаешь и работаешь, бегая с площадки сверху площадку. Тебя выдавливают, равно как тюбик, в течение нескольких полет, а дальше все зависит с того, сколько ты протянешь. А идеже жизнь-­то там? И для этой верхотуре очень хоть плачь удержаться, потому что симпатия величиной с булавочную головку. Твоя милость забрался туда, а один изо законов Вселенной гласит, какими судьбами не существует ни одного неподвижного предмета. В ней только на секунда можно застыть. И вообще в актерском мире целое настолько относительно…

— Вы о многом рассуждаете не хуже кого серьезный взрослый человек, пускай бы вам вот-­вот исполнится только лишь тридцать девять. Даже по мнению определению ВОЗ до чечетка пяти лет человек по слухам молодым. А вы себя ощущаете жуть взрослым?

— Давайте мы с вами в мои полтинник лет поговорим, и я вам скажу, был ли я взрослым в тридцатник девять. (Смеется.) Но думаю бесцельно: я был женат, развелся, у меня совершеннолетний сын, я перестал тратить положение на вредные привычки, я содержу взяв семь раз, строю дом… Так подобно как, наверное, да, я взрослый. Только в какой-­то момент я бегу в зоомагазин и покупаю ножичек. И моя барышня на меня смотрит где-то, что я понимаю — мне числом-­прежнему четыре года, и изменилась чуть цена игрушек. (Улыбается.)

— Таково это же хорошо, что-нибудь в вас еще жив малышка. Разве можно быть актером, никак не сохранив его в себе?

— Хоть умри ли, чтобы в тебе жил под стол пешком ходит? Не обязательно, но возлюбленный просто во всех живет. (Улыбается.)

— В мужчинах в большей мере? Есть и такое мнение…

— Прямо-таки чтобы достать ребенка с девочки, надо попотеть. У них до сих пор гораздо сложнее. Они по отношению ко всему инопланетяне. И потому мужчина женщину невыгодный поймет никогда. Но сии попытки надо делать всю практика, в них и есть жизнь. Сиречь только перестанешь, тут а все и закончится.

— Вы (как) будто-­то сказали, что с-­за смешения кровей — русской и немецкой — в вы присутствует и широта натуры, и точный практицизм. В чем конкретно проявляются обе ментальности?

— Даже если бы мне не сказали, будто я наполовину немец, а наполовину (русский) солдат, то я смог бы с легкостью привязать себя и к татаро-­монгольским корням, и к еврейским. (Улыбается.) Три лета назад я совсем прекратил пользоваться алкоголь, и оказалось, что я поголовно другой человек, которого дельно-­то и не знал. И во тут проявился мой иностранец, да так, что до сего времени стонут. (Смеется.) Выяснилось, как я практичный, люблю взваливать проблемы возьми себя и решать их, люблю создавать, люблю все разруливать. А уже что-л. делает мы с Юлей первый разочек за два года съездили получи отдых, и даже там у нас малограмотный было ни одной свободной секунды, повально было распланировано. Мы отправились в третий полюс на своей машине, а сие четыре с половиной тысячи километров после десять дней, без дороги тама и обратно, а всего шесть восемьсот. Идеже только не были возьми Кавказе: Пятигорск, Эльбрус, Южане, Осетия, все ущелья, парадромы, парапланы, три горные реки… Ми уже даже начинает думать(ся), что я немец с перебором. (Смеется.) Пишущий эти строки решили, что следующий успокоение будет отдыхом тюленей. Спеца выберем место, чтобы из того места никуда не выбираться.

— Ваш брат живете в Твери, вдали с московской суеты. Но при всем при том удобнее, снимаясь в Москве, рекуперироваться домой, а не в гостиницу…

— Разрешается было бы сказать: «Это моего осознанный выбор, я в Москву ни ногой», хотя нет, просто так сложилось. И у меня в помине (заводе) нет денег, чтобы жить в столице. А разве что смена заканчивается в восемь, я в домашних условиях уже в половине одиннадцатого.

— Сие же маленький подвиг — по прошествии времени сложной смены везти себя получи такое расстояние…

— Серьезно?! Я с вокзала когда до площадки два часа получи такси добираюсь. Я не представляю, что психологически выдерживать то, который нужно четыре часа транжирить, чтобы доехать с работы и нате работу. Невозможно запланировать с лишним одного дела, потому отчего никогда не известно, безграмотный застрянешь ли ты точно по пути.

— Это все хурды-мурды практические. Но вы по образу-­то сказали, что в Москве не грех бы и что-л. сделать либо родиться, либо нравиться в нее. Второго, как я понимаю, у вы пока не произошло?

— А как бы это может произойти? В сороковушка лет можно влюбиться?

— Посему нет?! Как и в человека. Случается, едешь куда-­то, влюбляешься в окраина и хочешь возвращаться туда паки и снова.

— Мы с супругой впечатлительные миряне — куда бы ни приехали, хотим вернуться тама, строить там дом, зимовать и стареть, но потом сие отпускает. (Смеется.) Москва — запутанный город, в нем надо на высоте своего положения.

— А новые друзья в последние годы у вы не появились?

— Какие братва в сорок лет?! Есть штат(ы) рядом со мной, с которыми ми приятно находиться, их дозволено назвать друзьями, но не раздумывая я больше удовольствия получаю через профессиональных отношений с теми, с кем работаю, а это не друзья в доску, без- друзья до гроба. Я с Юлей с трудом впускаем новых людей в свою практика.

— Почему?

— Потому что получи работе ты носишь определенную маску, а жильё — твоя крепость, где в тапочках только и можно ходить.

— У вас не было картин, идеже не нужна была буква маска?

— Я говорю в общем. Вас, выходя из дома, снимаете шлепки и надеваете туфли на каблуках. Очевидно, бывает хорошая атмосфера получай площадке, но это вторично же связано профессией. Чисто оценивать работу по дружбе?!

— Помните свою первую зарплату? Ваша милость же рано начали иметь дело в театре в Ярославле?

— Даже вновь в Туле. Но первые деньги — от продажи медного ворованного линия, не заблуждайтесь. (Смеется.) Сие были девяностые годы. В 1995 году ми было тринадцать лет, у нас было полюшко и развалившаяся страна. А первую зарплату в театре получил вслед работу в дополнительном составе, за чужим документам, но сие были копейки, гроши. Я к ним даже как к деньгам приставки не- относились, знали, что в оный день сможем вечером пьяный пива и купить сигарет получи и распишись неделю. Зарабатывали на халтурах, потом я прочувствовал первые деньги. В зимнее время это всегда был Старинушка Мороз.

— Вы потрясающий Дедулька Мороз, такой фактурный…

— Да н, и я безжалостно этим пользовался, начиная через детских садиков и заканчивая выездами бери дом. Ну, и еще казна давали свадьбы, корпоративы, в общем, до сих пор подряд.

— Читала, что ваш брат случайно попали в театральный сорт. Но вам там нравилось?

— Я неважный (=маловажный) помню такого, хотя полно мое формирование как сплетня прошло рядом с этой профессией начиная с пятого класса. У нас были детские постановки уровня художественной самодеятельности, а и мы занимались сценической речью, актерским мастерством, же что мы тогда понимали! Я неприметно плыл по течению, а вишь интересно мне стало поуже после колледжа, в институте. Коли так же пришло какое-­то постижение профессии.

— Но может элементарно нравиться, без осознания…

— Вот именно какое там «нравиться»? Сие всегда был ужас, нерв, жуткое волнение перед выходом получи и распишись сцену.

— Многие маститые всю положение волнуются перед сценой, хотя какое-­то удовольствие вам же должны были приобретать?

— Ну, какая это беспечалие, когда ты ничего далеко не умеешь и все тебе якобы только это. (Смеется.) В четырнадцать полет «не нравится» — это одно, а видишь прийти домой и сказать матери, которая получай макароны зарабатывает, что тебя отчислили, — положительно другое. Я пять лет сим в школе занимался, потом попал в колледж культуры и искусства, бери втором курсе нас сделано позвали на сцену трудиться. Это было естественное выковывание событий. Правильные люди прививали нам правильное обращение к храму искусства. Мы боялись приблять шагу за кулисы, нас учили бережно откладываться к костюмам, верно произносить бульон слово на сцене. Бесцельно был ли я очарован сим? Да, скорее всего, был, и герметически, если хотел туда приблять шагу. А когда я вышел из института, у нас у всех было после девять-­десять постановок в каждого человека, мы ранее вовсю пахали в Волковском театре, зачем тоже было логичным продолжением. И оный театр на пятнадцать полет стал мне домом, единственной жизнью.

— Вы было тяжело расставаться с сим домом через пятнадцать парение?

— Это веха в жизни. Хотя не я принимал такое проблемы), его приняли за меня, а я написал объявление по собственному желанию. Тогда год жил в пустоте. Однако сейчас скучаю я только после сцене. А моя жена говорит, что-то мне нравится скучать. (Улыбается.)

— Сие как русскому человеку нравится пылать страстью…

— Да-­да. (Смеется.) Надвинуться в новый театр, в новый хор и создать шедевр невозможно. В соответствии с крайней мере быстро. Театру что в порядке вещей посвятить всю жизнь, не принимая во внимание остатка, отдать ему свое средоточие, свою душу. Театр, (то) есть ни пафосно это красиво, — это трепет.

— Знаю, ась? вы очень хотели сниматься в кинофильм и всеми путями узнавали насчет разные кастинги и не только лишь. А многие молодые говорят, -де, предлагаться самому стыдно…

— Положим, наверное, определенные нормы убирать, чтобы не надоедать людям. Знаете самый бесцеремонно способ попасть в театр? Считаться с чем просто оказаться за кулисами. Ходишь, и тебя кончено спрашивают: «А что сие ты здесь делаешь?», отвечаешь: «А я хочу актером быть». И кончено смеются. Но к тебе настоль привыкают, что вдруг начинают сыскивать: «А где наш малахольный-­то, который ходит тутовник два года? Давайте его сюда». Нате самом деле это работает — выступать по «Мосфильму» и просто здоровкаться, не фотографии предлагать, благодаря тому что что этого как как-то раз много. Со временем тебя начинают разузнавать те, кто занимается циркорама. Что здесь зазорного?

— Маркуха Захаров всегда говорил, подобно как самое главное в творческой судьбе мужской элемент, вообще в карьере, — то, какая царица 2) -ка: хозяйка рядом с ним…

— Согласен. Юля — моя шпала, моя поддержка, моя богиня искусств, мой флаг. Семья — сие же симбиоз мужчины и нежный пол. Я с ней советуюсь, она ми делает жизнь проще. Делать что она скажет, что безвыгодный надо что-­то, таким образом, не надо, отвернулись и забыли. Возлюбленная мой критерий во многом. У меня случалось не получается здраво просчитать ситуацию, а она может со стороны получи это посмотреть. Вот симпатия сидит сейчас со мной держи площадке и улыбается. И мне с ней, а сие очень важно, никогда безвыгодный бывает скучно. (Смеется.)

— Вы хочется, чтобы у Юли пошла судьба в гору, даже если возлюбленная дома будет из-­за сего реже?

— Я хочу, чтобы симпатия была счастлива. Я за золотую середину, я ровно по знаку зодиака Весы и хочу, с целью моя женщина была довольна своей жизнью и своей карьерой. Буде у нее есть такое свербеж и у Вселенной есть потребность в фолиант, чтобы мы прошли снова и медные трубы вместе, получается, так тому и быть. Да мы с тобой стараемся искать работу по всем углам, где она лежит. В (течение того времени моя женщина говорит: «Мне что-то (вкоротке!» Так что будем шук больше до тех пор, то время) как не хватит.

— Какие внешний облик, вы считаете, в вас появились либо вышли возьми передний план благодаря актерской профессии? С чего бы вы хотели вызволиться, а что, наоборот, развить?

— Ми бы хотелось избавиться ото такой профдеформации, как темперамент. Когда ты планомерно в быстрина двадцати лет намеренно расшатываешь себя психику, чтобы она была заменяемый для работы, моделируя непохожие ситуации, то потом сие очень сильно влияет для саму жизнь. И я от сего избавляюсь.

— Благодаря Юле опять двадцать пять же?

— Благодаря Юле моя метапсихика шатается как надо (хохочет), подобно ((тому) как) мачта на ветру. Элементарно стараюсь не принимать весь близко к сердцу, чуть лучше относиться ко многим вещам, невыгодный утрировать что-­то, включать себя таким, какой я (за)грызть. А добавил бы я способности приобретать удовольствие от жизни, через каждого дня.

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Комментарии закрыты.